1Поставлено отчасти для рифмы, но также и как символ мерзостей большевистского режима.Помнишь юность? Помнишь крысу1
и осенние цветы?
Ты хотела стать актрисой,
ты лелеяла мечты.
Но отмечу (это между
нами) - вовсе не во зло
эти детские надежды
море жизни унесло!Любка! С каждым годом старше
мы становимся, и вот
кто уходит в секретарши,
кто на сормовский завод.
Ведь не каждый - академик.
И не всякому дано
получать мильоны денег
на сметану и вино.И недаром средь народа,
что живет уж не по лжи,2
началась большая мода
на заморский образ жи.
Подражая Кэт и Ирме,
что фигуру берегут,
ты работаешь на фирме.
Разве это не зер гут?Разве дурно, всем на зависть,
поработать головой,
и в "Макдональдcе" оставить
честный доллар трудовой?
Разве новые колготки -
грех? И чем мешает нам
на обед сто граммов водки
или даже двести грамм?Любка! Данною запиской
прямо я тебе скажу:
хватит быть идеалисткой.
Ныне ясно и ежу:
коммунистов свергнуть мало.
Будь ты Цезарь, или Брут,
для победы капитала
нужен труд и только труд!Не скучай же на работе!
Не бездельничай, как встарь!
Ныне всякий труд в почете,
ныне каждый секретарь,
манекенщица и рокер,
массажистка и банкир,
и буфетчица, и брокер,
и газетчик, и вампир -все кружатся в дивном танце,
богатея иногда!
Всех ведут американцы
в мир свободного труда!
Фантазия кипит в любой твоей поэме,
талантливый Тимур, но знаешь, в наше время,
особенно когда младенец и жена,
другая, ангел мой, фантазия нужна,
и хватка, друг-поэт, потребна нам другая.
Уже двенадцать лет я тихо постигаю
на тучном западе (порой не без слезы)
изобретательности трудные азы.Как буйволу, Тимур, не стать изящной ламой,
так денег бешеных ни модною рекламой
не заработаешь, ни шлягером, увы.
Хотя в карманах есть у жителей Москвы
немало разных штук, включая пять и десять,
ты волен рынок сей исследовать и взвесить,
но лирой трепетной богатства не ищи:
читатели твои, как и ты сам, нищи.Не любы им клише, им дай чего повыше -
и все же им слабо пробиться в нувориши,
а для других, Тимур, скажу, зелена мать,
ты, право же, и сам не станешь сочинять.
Пускай ты архаист, а Кекова - новатор,
бесплатно совершай свой благородный труд.
Россией правят волк, гиена, аллигатор,
и за стихи, ей-ей, полушки не дадут.Послушайся, Тимур, похерь свою гордыню.
Ведь деньги -это все. Они пленяют нас,
приобрести на них ты можешь дочке - дыню,
а для жены - шампанское и ананас.
Чем всуе рассуждать о девстве музы милой,
пой небо звездное, от музыки дрожи,
друзей не обижай, и сердца не насилуй -
но днем, советую, хоть где-нибудь служи.Уже не в том вопрос, чтобы косить на зоне.
Не тронут, не убьют - мы больше не нужны.
В Израиле теперь, в Берлине, в Аризоне
российских бедных муз упрямые сыны
и дочери, хотя и вкалывают люто,
но "Абсолют" глушат, и гамбургер жуют,
чтоб привезти на Русь заморскую валюту,
создать зажиточность, порядок и уют.И ты бы мог, Тимур. Душа твоя живая
ей-Богу, не помрет, и в лес не убежит,
когда б за рубежом ты жил, преподавая
"Бруски", "Цемент", "Гулаг", Айтматова, Главлит.
Не бойся, что пойдет поденная работа
метафоре во вред - компьютер и "Тойота",
японской мудрости прекрасные плоды,
вознаградят твои унылые труды.Какой там Нахтигаль! покуда ждет подарка
от скорби мировой пустынная душа,
от Кушки до Курил народом правит марка
немецкая, и фунт, и доллар США.
Пока вздыхаешь ты, не ударяя палец
о палец, накопить изрядный капиталец
ты мог бы, мой Тимур, вложить его в КАМАЗ,
и за год без хлопот удвоить восемь раз.С подобною деньгой ты бедности оковы
отбросил бы навек, купил свое Шильково,
и на богемный быт навел бы марафет
не хуже, чем Толстой, Тургенев или Фет.
Покос, и полведра, и каши запах сытный,
опрятны мужики, и девки аппетитны,
и клевер так хорош, и барин знаменит -
вот счастье! вот права! любезный мой пиит.
Спит Москва. В ресторанах погасли огни,
казино уж закрылись давно.
Лишь таксисты не спят, да бандиты одни,
и горит над Тверскою окно.
Там под лампой зеленой, рабочий свой пот
утирая могучей рукой,
у компьютера верного ночь напролет
аудитор сидит молодой.Позабыл аудитор, как время течет,
и покой позабыл, и семью.
Он шестнадцатый час изучает отчет,
за статьей проверяет статью.
Этот банк с подозрительным именем "Шанс" -
знаменит своей прибылью он,
отчего же его ежегодный баланс
с отрицательным сальдо сведен?Побледнел над столицею месяца серп,
погрустнел аудитор Ильин,
он увидел, что вкладчики терпят ущерб,
что нарушен закон не один,
ибо систематически на дивиденд
основной уходил капитал,
и бессрочные ссуды под льготный процент
этот банк без залога давал.Ночь бездонная, что ты так сердце томишь?
Он дискету бесстрашно берет,
и дрожит под рукою проворная мышь,
и крутится лихой дисковод.
Что ж, пиши заключенье свое без прикрас,
твой компьютер бесстрастен и быстр,
пусть назавтра издаст беспощадный приказ
всероссийских финансов министр!Только чу- в тишине, на московской заре,
бродят доки в нечистых делах.
Кто там затормозил на безлюдном дворе,
уж не банковский ли "Кадиллак"?
Кто по лестнице черной крадется наверх,
освещая фонариком тьму,
у кого в "дипломате" стальной револьвер
и десяток патронов к нему?
И пускай не боится Ильин никого,
незнаком аудитору страх -
грозен банка директор и двое его
заместителей в черных плащах!
Не спеши, аудитор, давать им ответ,
пожалей своих малых детей -
предлагают тебе неприметный пакет -
в нем пятьсот миллионов рублей.Но в ответ на угрозы бесстрашно молчал
молодой аудитор Ильин,
и увидев пакет, головой покачал
непреклонный Отечества сын.
И всего-то злодеям сказал: "Не страшусь
я пролить свою честную кровь!
Даже если погибну - великая Русь
из развалин поднимется вновь-"Он на кнопку нажал - и сигналу вослед
файл отправил министру на стол,
а коварный директор достал пистолет,
и на цель хладнокровно навел...
Ускользали убийцы рассветной порой,
уносился во тьме "Кадиллак" -
так погиб за идею наш юный герой...
Лучше денежку взял бы, чудак.
Ищут пожарные, ищет милиция,
ищут давно и не могут найти
самую выгодную инвестицию,
чтоб от инфляции средства спасти,
чтобы детишки от радости прыгали,
чтобы жена покупала манто,
жаль, что в России надежные прибыли
не получает почти что никто.Трудно утешиться вкладами срочными -
низок процент, и ликвидности нет.
Не операциями же челночными
свой капитал умножает поэт!
Хлопотно это, а главное - мафия.
Рэкет, налоги - неважный расклад.
Фирме твоей сочинят эпитафию,
да и тебя хорошо угостят.А колебания курса! У Миллера
в "Тропике Рака", в четвертой главе,
помнишь страданья валютного дилера?
Что бы он делал сегодня в Москве!
Если он нервничал так за границею,
здесь бы пустил себе пулю в висок.
Риск при открытой валютной позиции
в бедной России ужасно высок.Что же до приватизации - в сущности,
дело хорошее. Только беда -
у бюрократов из Госкомимущества
нету ни совести, друг, ни стыда.
Было в России имущество дивное,
фабрики, шахты, трамваи, земля -
где оно? Всё партократы противные
выкупили спекуляции для.Некуда честному деться инвестору!
Я понимаю такое кино.
Страшно финансы отдать неизвестному -
он разорится, и ты заодно.
Все же совет тебе дам успокоиться.
Будь хладнокровен, в дешевый азарт
не ударяйся - и быстро удвоится
или утроится твой миллиард.Вспомни Петренко - давно ли он завучем
был на Васильевском, и за душой
только имел, что потрепанный ваучер,
да в Петергофе завод небольшой?
Рано он понял, продав свои акции,
фондовый определяя портфель,
тайную прелесть диверсификации,
высших финансов великую цель.В этом портфельчике, ваше сиятельство,
все, чтоб железно уже не пропасть -
и краткосрочные там обязательства,
и долгосрочных разумная часть.
И опционы, и фунты, и фьючерсы,
даже купон и туркменский манат -
чем же ты хуже? ты тоже научишься,
будешь спокоен, не только богат.Если же слезы покатятся - вытри их.
Много на свете житейских невзгод.
Но не один ты, товарищ мой Дмитриев,
вместе с тобою российский народ
вынесет все - и широкую, ясную
грудью дорогу проложит себе.
Жаль только, жить в эту пору прекрасную
уж не придется ни мне, ни тебе.
Стоял июль. Уж на ветвях
плоды румянились земные,
рожь колосилась, и впотьмах
пел соловей в садах России.
Дождь утомленные леса
ласкал. Губительное жало
вонзала в бабочку оса,
но с каждым часом дорожалажизнь, и любой крестьянин знал,
и знала каждая девица,
кто в эти годы обитал
под главной площадью столицы,
где раньше Ленин лишь имел
прописку, ныне злобный, скверный
дракон инфляции шипел
в своей обители пещерной.Немало воинов ЦБ,
трехцветное сжимая знамя,
навек изнемогло в борьбе
с его змеиными зубами.
Вотще, вотще сей ратный труд!
Дракон, как прежде, пух от злости,
и только вороны клюют
их обесславленные кости.А ночью, только лишь пробьет
двенадцать над Москвою древней,
приводят твари то завод,
то перспективную деревню.
Уволочет в подземный ад -
и только шлепанье по грязи,
да ясно слышно, как трещат
в ночи хозяйственные связи!Один Геращенко (ура!)
не даст трехглавому прокорма,
над ним витает тень Петра
и призрак павловской реформы.
Не зря он Ельцину грозил!
Дрожи, Борис- и непреклонный
герой садится в черный "Зил"
сжимая меч заговоренный.
На площадь выезжает он -
а там народ - покорный, хмурый, -
и разевает пасть дракон
и с ликом ленинским купюры
летят - по двести, по пятьсот -
и дорожает хлеб и мясо,
и, словно на дрожжах, растет
в России денежная масса!И гневно Виктор сжал копье!
Бьет тварь по морде ненасытной,
молотит по носу ее
во имя денежно-кредитной
политики, чтоб исключить
необеспеченные средства
из обращенья - и забыть
Гайдара жалкого наследство!Восходит солнце над страной.
С каким великолепным хрустом
купюры топчет конь стальной,
а меч их в мелкую капусту
крошит! Тварь сдохла. Деньги - в прах.
Не нам учиться у Европы!
Пусть постоят в очередях
менять гроши свои, холопы.
Когда в Саратов и Тамбов
на рынки разом, как зараза,
нагрянут с кучею мешков
пришельцы с дикого Кавказа,
и, продавая виноград,
халву и прочие предметы,
в порядке сдачи норовят
неведомые дать монеты -не верь им, нежный мой поэт.
Товар - бери, но рубль российский
не унижай, на белый свет
с улыбкой глядя олимпийской.
Ты понимаешь все сама.
Ты так любила рыб когда-то,
но, гладя милого сома,
чурайся сома и маната.Немало видел я таких
за годы юности беспечной,
но конвертируемость их
невелика, мой друг сердечный.
И много лет пройдет, как сон,
пока в Париже без вопросов
за камамбер возьмет гарсон
купоны дерзких малороссов.Еще, ценя твой тонкий дар,
тебе, кротчайшая волжанка,
с трехцветным флагом гонорар
в окне коммерческого банка
дадут - но спрячь его в чулок.
Что б там ни пела заграница,
настанет день, настанет срок -
и курс рубля учетверится........................
Когда страна своих детей
вознаграждала по делам бы,
я б продал в выпуск новостей
свои хозяйственные ямбы.
Но совершенства в мире нет,
дай хоть тебя, по крайней мере,
мой романтический поэт,
наставить в современной вере.Ты пишешь жаркие стихи,
твой взор бесхитростен и робок.
Не говори мне, что сухи
столбцы последних котировок.
Нет, видит в них душевный взгляд:
сражаются быки и тигры,
и, как в трагедии, кипят
сердец возвышенные игры!Блажен, кто посетил сей мир,
когда Россией правит рынок!
Он призван если не на пир,
то на смертельный поединок.
Не затопчи его ростков,
войди под своды жизни новой,
где окликает Хлестаков
тень благородного Ноздрева.